Ольга Лебедева

ЦЕНТРАЛЬНОЕ БЮРО КРАЕВЕДЕНИЯ

Центральное бюро краеведения действовало в 1922–1937 годах. Московский период существования ЦБК связан с попытками поставить краеведческое движение по всей стране под жесткий государственный контроль и добиться «идеологической выдержанности» краеведения. В конечном итоге это привело к перерождению краеведческого движения, превращению его в бюрократизированную структуру. Многие краеведы подверглись репрессиям в 30-е годы. В 1937 году Центральное бюро краеведения, его филиалы и местные краеведческие организации были ликвидированы.

Краеведение существовало в Российской империи еще до революции. Однако именно в период революции и гражданской войны в связи с временным ослаблением жестко централизованной власти оно получило новый импульс развития. В этот период многие люди ощутили непреходящую ценность местного культурного наследия. Краеведение первой половины 20-х годов развивалось как инициатива отдельных исследователей разной степени профессионализма, к которым присоединились академические ученые. Местные краеведы-энтузиасты обращались за помощью к академическим ученым, так как в результате революции была уничтожена сеть местных организаций, пользовавшаяся прежде поддержкой земских обществ.

Процесс организации местных краеведческих организаций и координации их деятельности был быстро подхвачен государством: после проведения I-й Всероссийской конференции научных обществ по изучению местного края в 1922 году было организовано Центральное бюро краеведения.

С докладом на I-й Всероссийской конференции научных обществ по изучению местного края выступил нарком просвещения А.В. Луначарский. Он сказал: "Наша гигантская, необъятная страна была плохо изучена и еще теперь мало известна ее подлинному хозяину, трудовому народу. Нужно эту работу поставить как можно тщательнее во всех областях".

Можно отметить, что (по крайней мере, с точки зрения риторики) на тот момент подчеркивался демократический и ненасильственный характер процесса объединения краеведческих организаций: "Со всех этих точек зрения ясно, что нужно призвать общественные силы, потому что никаким бюрократическим путем этого сделать нельзя". Цит. по: Соболев В.С. Нести священное бремя прошедшего. Российская Академия Наук. Национальное культурное и научное наследие. 1880—1930 гг. СПб, 2012).

Центральное бюро краеведения первоначально действовало при Академии наук. Его основное отделение находилось в Петрограде, имелось также московское отделение (оно располагалось в здании Наркомпроса — сначала по адресу: Сретенский бульвар, 6; затем с 1925 года по адресу: Чистопрудный бульвар, 6). Председателем ЦБК с 1922 по 1927 год был непременный секретарь Академии наук академик С.Ф. Ольденбург.

С.Ф. Ольденбург — индолог, исследователь фольклора и искусства, был непременным секретарем Академии наук — сначала Императорской, затем Российской, а затем Академии наук СССР с 1904 по 1929 год. Он прошел путь от резкого неприятия власти большевиков до сотрудничества с советской властью. В первые годы советской власти дома у Ольденбурга прошло не менее 6 обысков. В 1919 году он был арестован как член кадетской партии, но вскоре освобожден после ходатайств научно-литературной общественности. Ольденбург, в свою очередь, многократно хлопотал об освобождении арестованных ученых. В 1927 году он был снят с поста председателя Центрального бюро краеведения, а 1929 году лишен и поста непременного секретаря Академии наук, со дня на день ожидая ареста в связи с «академическим делом». Но через некоторое время кампания против него была свернута. В 1930 году Ольденбург был поставлен во главе новообразованного Института востоковедения АН, в который были собраны уцелевшие после «чисток» сотрудники востоковедных учреждений Академии наук (Люди и судьбы).

ЦБК в 1922 – 1927 годах

Однако вскоре в отношении власти к местным краеведческим инициативам наметились явственные перемены. В мае 1924 года на XIII съезде РКП(б) обсуждался вопрос о роли и месте общественных организаций в Советском государстве. Был отмечен «рост политической активности трудящихся» и принято решение о том, что деятельность общественных организаций должна быть тесно связана с работой соответствующих государственных органов, «чтобы улучшить и больше связать с рабочими массами работу государственных органов» (цит. по: Соболев В.С. Академия наук и краеведческое движение // Вестник российской академии наук. 2000. Т. 70. № 6). После II Всероссийской конференции по краеведению, проведенной в декабре 1924 года, ЦБК отделилось от Академии наук и превратилось в самостоятельный орган, находившийся в ведении Главнауки Наркомпроса. С 1924 года в Главнауке начались разговоры о том, что центр краеведения должен быть один — расположенный в Москве, однако эти планы еще долго оставались нереализованными.

Краеведческие общества и организации должны были организовывать свою деятельность в соответствии с циркуляром НКВД № 158 от 30 мая 1923 года «О порядке утверждения научных, литературных и научно-художественных обществ, не преследующих цели извлечения прибылей», согласно которому они должны были регистрироваться в местных органах Советской власти, а точнее, в Административных отделах исполкомов — что было пока еще относительно мягким вариантом контроля по сравнению с положением других общественных организаций. Финансирования было недостаточно, и зачастую бывало так, что работа велась на общественных началах и на энтузиазме местных исследователей.

Несмотря на намечавшиеся проблемы, период с 1917 по 1927 год был, по выражению С.О. Шмидта, «золотым веком краеведения». За этот период краеведческое движение в количественном отношении увеличилось в 10 раз.

Краеведческие общества и кружки. Источник: Соболев В. С. Нести священное бремя прошедшего… Российская Академия Наук. Национальное культурное и научное наследие. 1880—1930 гг. СПб, 2012

Большой вклад в развитие отечественного краеведения в двадцатые годы внесли академики М.М. Богословский, С.Ф. Платонов, А.Е. Ферсман, члены-корреспонденты Академии наук М.М. Покровский, А.Н. Самойлович, Ю.М. Шокальский, известные ученые Н.П. Анциферов, Б.Б. Веселовский, И.М. Гревс, В.И. Равдоникас, Д.О. Святский и др. Центральным бюро краеведения издавались журналы «Краеведение» (1923 – 1929 годы), «Известия Центрального бюро краеведения» (1925 – 1929 годы) и «Советское краеведение» (1930 – 1936 годы).

Журналы, издававшиеся ЦБК. Фото: интернет-журнал «Подмосковный краевед»

Параллельно отмечался музейный бум: если в Российской империи к 1913 – 1914 годам имелись около 150 – 200 музеев, располагавшихся, в основном, в русских регионах, то к 1928 году музеев было в пять раз больше. Новые музеи возникали прежде всего в национальных автономиях, где краеведческое движение также получило большое развитие. Этнические меньшинства, подвергавшиеся активной русификации в царской России, получили возможность сохранять и развивать местные культурные традиции — хотя нужно иметь в виду, что этот процесс также не ограничивался инициативой снизу и являлся частью сознательно проводимой советской властью политики «национального строительства» (см. подробнее: Шнирельман В.В поисках самобытности: у истоков советского мультикультурализма // Неприкосновенный запас. 2011. № 4 (78)).

В числе немногих положительных результатов происходившей централизации краеведческой деятельности можно отметить циклы занятий для повышения квалификации краеведческих кадров. В Главнауке в 1925 – 1928 годах действовали Курсы переподготовки музейных работников, которые периодически устраивали занятия.

Одной из самых крупных общественных организаций, занимавшихся изучением Москвы, было Общество по изучению Московской губернии (ОИМГ). В 1926 году в его состав вошла комиссия «Старая Москва», имевшая еще дореволюционную историю: она занималась историей планировки и застройки Москвы, отдельных частей города, слобод, улиц, памятников архитектуры; археологическими находками и источниками разных типов (см.: Рюмина Т.Д. Историческое краеведение в Москве в 1920 – 1930-х годах).

ЦБК в 1927 – 1930 годах

В декабре 1927 года прошла III-я Всесоюзная краеведческая конференция. На ней было выдвинуто требование включить краеведение в общую плановую работу социалистического строительства. На этой же конференции был избран новый состав ЦБК и избрал новый президиум, председателем которого стал П.Г. Смидович.

Финансирование краеведческих учреждений продолжало сокращаться: в 1928 году постановлением Президиума ВЦИК целый ряд организаций был передан с государственного в местный бюджет, при этом исполкомам местных Советов предлагалось самим изыскивать дополнительные источники «для компенсации расходов по содержанию передаваемых им учреждений» (постановление Президиума ВЦИК XIII созыва от 16 июля 1928 г. // Известия ЦБК. 1928. № 8).

В передовой статье первого номера нового журнала ЦБК «Советское краеведение» (1930. № 1) задачи издания (и краеведения в целом) формулировались как «обращение краеведения лицом к социалистическому строительству, перестройка рядов краеведения для активного участия в социалистическом строительстве, замена старых задач академического краеведения новыми, отвечающими эпохе диктатуры пролетариата».

На IV-й Всесоюзной краеведческой конференции в марте 1930 года Смидович обозначил основные задачи краеведения как реконструкцию промышленности («промышленное краеведение»), коллективизацию сельского хозяйства, городское строительство и «культурную революцию» (Краеведение на путях социалистического строительства // Социалистическое строительство и краеведение. М., 1930). В том же 1930 году Краеведческая секция была создана в Коммунистической академии, которая все еще считалась проводником новых социалистических идеологически верных гуманитарных наук. Комакадемия, таким образом, стала осуществлять идеологический контроль над деятельностью ЦБК. А последнее, в свою очередь, в 1930 году приняло постановление о работе в области содействия краеведения строительству обороны страны. Задачи движения оказались полностью переосмысленными и подмененными.

Совсем одиозным выглядит письмо ЦБК «О содействии экспорту», направленное летом 1930 года всем краеведческим организациям и учреждениям, в котором говорилось, что «одной из форм активного участия краеведческих организаций в социалистическом строительстве» являлось «содействие экспорту научного материала», то есть краеведам предлагалось активно содействовать вывозу за границу «археологических, ботанических, зоологических, минералогических, этнографических и иных коллекций» (цит. по: Соболев В.С. Академия наук и краеведческое движение…). Письмо было подписано П.Г. Смидовичем и руководителем «Новоэкспорта» А. Цивиным. Энтузиастам-краеведам, сберегавшим культурные ценности в тяжелейших условиях, предлагалось стать заготовителями валюты для тоталитарного режима.

Московский период ЦБК

В этот период (не ранее 1930 и не позднее 1932 года) Центральное бюро краеведения было переведено в Москву. Оно расположилось по адресу: Софийская набережная, 38. Здания сейчас не существует — оно было снесено при строительстве Большого Москворецкого моста в 1938 году. Это был особняк, построенный в стиле ампир, который в 1821 – 1838 годах принадлежал дворянской семье Кожевниковых, а в 1880 – 1918 годах — купцам Ланиным.

Переезд Центрального бюро краеведения в Москву сопровождался дальнейшей бюрократизацией краеведческого движения и заменой имевшего богатую историю историко-культурного подхода к изучению местной истории «производственным краеведением» — то есть изучением того, какие особенности местности могут быть полезными для «социалистического строительства».

Одновременно с процессом превращения краеведения в бюрократизированную форму воспроизводства идеологии на местах шел поиск «врагов» в среде интеллигенции. Как пишет В.С. Соболев, «в ходе организации процессов „по делу трудовой крестьянской партии“, по „академическому делу“ умельцы из ОГПУ и их политические единомышленники в органах печати неоднократно делали попытки извлечь „полезный материал“, который бы позволил обосновать массовые репрессии против ученых-краеведов» (Соболев В. С. Академия наук и краеведческое движение…).

В 1930 году отделения Центрального бюро краеведения были признаны Ленинградским ОГПУ, разрабатывавшим сфабрикованное «дело Академии наук», «филиалами монархической организации» (а поездки краеведов по стране представали как связующая цепь между ячейками контрреволюционного заговора). Начались массовые аресты краеведов по всей стране. (Например, о процессе по «делу краеведов» в ноябре 1930 — марте 1931 года в Воронеже см.: Акиньшин А.Н. Трагедия краеведов (по следам архива КГБ) // «Русская провинция». Заметки краеведов. Воронеж, 1992).

...

Краеведение в середине 30-х годов

Передовая статья первого номера «Советского краеведения» за 1932 год призывала «к борьбе с правыми и левыми оппортунистами, примиренчеством и гнилым либерализмом на краеведном фронте» (такие «фронты» открывались в каждой из областей науки). В краеведческих изданиях активно стали использоваться такие выражения, как «краеведческий штаб», «классовая борьба в краеведении», «классовая выдержанность краеведческих работ», «преодоление внутреннего саботажа и очищения президиума и аппарата ЦБК от контрреволюционных элементов», «оппортунистические установки краеведческих организаций» и т.д.

Процесс борьбы с «контрреволюционными элементами» в краеведении начался еще раньше: так, решением 2-го съезда краеведов Ленинградской области в декабре 1929 года было ликвидировано Общество изучения местного края. В начале 1930 года в Ленинграде была закрыта секция охраны природы, памятников искусства, быта и старины. В 1931 – 1932 годах закрылись пригородные экскурсионные станции в Парголове, Стрельне, Озерках, Лахте, был ликвидирован Музей природы Северного побережья Невской губы в Лахте, большая часть его научных коллекций была уничтожена.

Кадровые чистки привели к исчезновению многих краеведческих организаций, а научный уровень тех, которые уцелели, сильно понизился. Даже сами руководители ЦБК, еще недавно решительно порывавшие со старым академическим краеведением, почувствовали, что область знания и организация находятся в глубоком кризисе. В изданиях ЦБК стали появляться отдельные робкие призывы к восстановлению связей с Академией наук и повышению научного уровня краеведных исследований. Однако, как пишет В. Ф. Козлов, «в середине 1930-х годов в политической жизни страны произошли изменения, немедленно сказавшиеся на деятельности общественных организаций. И.В. Сталин, выступая 4 мая 1935 года на выпуске специалистов Красной армии, заявил, что страна из „отсталой и нищей страны превратилась в страну с высокоразвитой социалистической промышленностью, партия разгромила все враждебные силы и социалистический строй победил в нашей стране бесповоротно“. Под влиянием растущей военной угрозы вожди государства стали вспоминать о патриотизме (слово потеряло бранное значение и вновь появилось в лексиконе государственного языка), о памятниках военной истории старой России, которые до недавнего времени всячески шельмовались и безжалостно уничтожались. На появление новых тенденций в политике партии и правительства немедленно отреагировали немногочисленные общественно-государственные организации, в том числе комсомол и краеведение. По всей видимости, начавшаяся дискуссия в краеведческой печати о необходимости вернуться к некоторым академическим основам и старым организационным формам краеведения была прекращена указанием сверху. Судя по печати, с середины 1935 года краеведение должно было превратиться в близкое к комсомолу чрезвычайно широкое массовое движение воспитательно-познавательного характера. Серьезные статьи (по уровню 1930-х годов) из журнала „Советское краеведение“ исчезают, уступая место бодрым, политизированным, лозунговым и художественно-познавательным материалам. Государство полностью подчиняло краеведение своим идеологическим целям» (Козлов В.Ф. «Огосударствленное» краеведение. История и уроки (По страницам журнала «Советское краеведение». 1930–1936)) // Вестник РГГУ. 2013. № 9 (110)).

Так, в десятом номере «Советского краеведения» за 1936 год была напечатана передовая статья «Выше классовую бдительность!», в которой говорилось, что нужно "... проверить людей, поставить перед ними актуальные для социалистического строительства на данном этапе задачи, усилить классовую бдительность, очистить краеведческие организации от врагов партии и правительства, от чуждых для социализма людей — вот задачи, стоящие сейчас перед краеведческими организациями".

C 1935 года в краеведческих публикациях также начинает активно эксплуатироваться тема патриотизма и любви к родине. Этот мотив был новым в советской риторике: поворот от интернациональнизма и мечты о мировой революции к национальной и «патриотической» идее произошел во второй половине 30-х годов, появившись едва ли не впервые в краеведении.

Несмотря на то, что краеведение в своем и так урезанном и бюрократизированном варианте охотно подстраивалось под государственные запросы, ЦБК вскоре было признано ненужным. 10 июня 1937 года Совнарком РСФСР выпустил постановление «О реорганизации краеведческой работы в центре и на местах». Согласно этому постановлению, существование ЦБК и местных органов краеведения признавалось нецелесообразным. Все краеведческие организации должны были быть ликвидированы в течение двух месяцев. Краеведческая работа допускалась лишь на уровне музеев, учебных заведений, культпросветучилищ.

Источник: https://topos.memo.ru/

29.08.2022