Нина Лебедева

НАСКОЛЬКО РЕАЛЬНЫ АМБИЦИИ ФРАНЦИИ В ИНДО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ

9 сентября 2019 г. в Москве был возобновлён российско-французский диалог по безопасности (но в ином формате — 2 + 2: министры иностранных дел и обороны двух стран), который не собирался аж с 2012 г. Он, вне сомнения, демонстрировал новый акт некоторого потепления отношений в ряду других важных инициатив и встреч в текущем году. Например, в конце августа во Франции двух президентов, предложение Э. Макрона о возвращении РФ в «Клуб избранных» («группа 7»), конференция деловых кругов двух сторон в Северной столице в феврале и др.

Франко-российские взаимосвязи на протяжении не одного века были чрезвычайно важны для обоих государств по широкому кругу интересов: политико-стратегических, экономических, культурных, наконец, people-to-people. Нынешняя активизация диалога Москвы и Парижа вселяет надежду на возможное поэтапное объединение усилий для решения ключевых проблем в двусторонних отношениях Франции и России, в Европе и мире, особенно если учесть, что вскоре свою карьеру завершит политический тяжеловес — Ангела Меркель. Но речь пойдёт не о новом витке его развития, хотя этот анализ чрезвычайно важен.

На наш взгляд, стоит рассмотреть шире роль Франции на международной сцене при молодом и амбициозном президенте – Эммануэле Макроне, которого многие исследователи рассматривают в качестве примера политика, не пользующегося поддержкой внутри страны (судя по снижающимся рейтингами), но выступающего с позиций классического глобалиста весьма активно и по разным направлениям. Он ратует за создание Европы «многих скоростей», за реорганизацию и укрепление институтов ЕС, за более стратегически автономную Европу в вопросах обороны и недавно призвал реанимировать идею формирования европейской армии, которая встретила раздражение в США, где он не раз демонстрировал долю строптивости при встречах с Д.Трампом. Э.Макрон занял активную позицию в решении проблем напряжённости в Персидском заливе, поддержав инициативу Б. Джонсона о создании европейской миссии по обеспечению безопасности в этом регионе, предложил помощь Саудовской Аравии в расследовании нападения дронов 14 сентября и т.п. Что и говорить – французский президент почти как в русской поговорке «наш пострел везде успел»!

Однако хотелось бы привлечь большее внимание к мерам и роли Парижа не только в Заливе, но и на широком Индо-тихоокеанском пространстве, которое, с точки зрения французских стратегов, становится все более центровым для интересов страны по многим причинам. Далеко не случайна, а закономерна разработка в Париже таких ключевых документов, как «Стратегический обзор обороны и национальной безопасности-2017» и «Франция и безопасность в ИТР-2018». Здесь проживает примерно 1,5 млн французских граждан в 10 зарубежных владениях в юго-западной части Индийского океана и нескольких — в Океании; расположены более 2-х млн кв. км или 90% эксклюзивных экономических зон (ЭЭЗ); расквартированы свыше 8 тыс. военнослужащих, а также 7 военных баз, включая на о. Реюньон, в Джибути и ОАЭ. Франция является третьим крупным экспортёром вооружения в ИТР (в основном в Индию и Австралию). Страна активно участвует в антипиратской коалиции ЕС вокруг Африканского Рога, в военно-морских манёврах разного уровня и состава, в Региональном форуме АСЕАН — АРФ, в АРСИО, в соглашении FRANZ (c Австралией и Новой Зеландией), в Форуме южно-тихоокеанских островов и др.

Всё это, несомненно, демонстрирует разнообразные интересы страны, претендующей на статус средней державы, но с глобальными амбициями. Для их реализации указанные силы, похоже, будут весьма востребованы Парижем, который может столкнуться здесь с новыми вызовами и рисками, связанными с усилением экономической мощи, политического веса и военно-морского профиля Китая. В том числе за счёт «Инициативы пояс-дорога», проблемами защиты глобальной торговли, поддержания свободы судоходства и охраны естественных ресурсов, растущим терроризмом, исходящим от некоторых исламских государств, угрозами распространения ядерного оружия и пиратства, незаконного рыболовства и миграции. В связи с этими факторами чрезвычайно актуален показ основных направлений курса Франции при Э.Макроне, поисков новых партнёров и союзников, степени участия в форматах многосторонности, инициатив по созданию иных структур сотрудничества.

На многостороннем уровне Франция стала членом Д10 или группы демократий, состоящей из Австралии, Британии, Канады, Германии, Италии, Японии, Южной Кореи, США и ЕС, которая встречалась в Берлине в конце мая с.г. для обсуждения вопросов безопасности в регионе. Но, по оценке французских экспертов, эта пока мало проявившая себя на деле группа должна быть более амбициозна и активна в своих целях и расширить состав, включив Индию, Новую Зеландию, Филиппины, Сингапур, а также, возможно, Индонезию и Малайзию. Париж не раз выражал интерес к Диалогу четырёх по безопасности (США-Австралия-Япония-Индия) и, согласно циркулирующей информации, хотел бы, как и Британия, получить формальное приглашение на место наблюдателя в данной группировке.

Более того Э. Макрон выступил с собственной инициативой в мае 2018 г. (после визита в Китай) создать стратегический альянс «Париж-Дели-Канберра» в ИТР для отражения возможных китайских угроз. Минуло почти полтора года, но следует подчеркнуть, что пока идеи Э.Макрона о формировании треугольника малозаметно продвигаются вперёд, видимо, из-за занятости президента в связи с неутихающими протестами «жёлтых жилетов» во Франции.

Успешнее шло развитие отношений между его возможными участниками на двустороннем уровне, где закономерно приоритетное место занимает Индия, в антикитайском противостоянии которой Париж явно готов участвовать. В спектре стратегических взаимосвязей (недавняя закупка Индией 6 субмарин «Скорпен» и 36 истребителей «Рафаль», регулярные манёвры «Varuna», 17-ые по счету 22-24 мая с.г., обмен разведывательными данными и др., помимо сотрудничества в сфере гражданских ядерных технологий, в частности по значительному ускорению конкретных мер реализации согласованного еще в 2009 г. проекта атомной электростанции в Джайтапуре, и др.) привлекли особое внимание подписанные Э. Макроном и Н. Моди в марте 2018 г. в Дели Документ о совместном стратегическом видении франко-индийского сотрудничества в БИО и Соглашение по военной логистике. Последнее схоже с ЛЕМОА-2016 (Индия-США), но в отличие от него уже реально действует: корабли индийских ВМС могут заходить на базу на о. Реюньон для дозаправки, идут переговоры об их допуске к базе в Джибути. В свою очередь, французские военные суда используют порты Мумбаи и Карвара, что усиливает взаимодействия флотов двух стран от берегов Восточной Африки до Малаккского пролива. Циркулируют слухи о планах совместного строительства военной базы на Сейшелах.

Следующим важным этапом стал визит Н.Моди в Париж 22 августа 2019 г., в ходе которого были завершены переговоры относительно углубления сотрудничества в таких сферах, как безопасность в Космосе, искусственный интеллект, суперкомпьютеры и цифровая технология. Обе стороны запланировали также запуск 8-10 спутников с целью наблюдения за морским пространством БИО. Этот проект с Францией стал для Индии крупнейшим в её сотрудничестве по космосу с другими государствами. В перспективе Париж и Дели намерены улучшить отношения military-to-military, их возможности в создании систем вооружения в рамках проекта «Делай в Индии».

Индия далеко не единственная страна, которая находится в поле французских радаров и отлично понимает важность союзнических связей в ИТР для совместной защиты SLOCs, кабелей интернета на дне и прочих коммуникаций. За последние несколько лет Франция предприняла усилия по углублению партнёрства с Австралией, Индонезией, Вьетнамом, Малайзией. Что касается Сингапура, то эта страна-остров стала вторым по значимости партнёром после США для Парижа в сфере исследований по обороне и технологиям. А визит авианосца «Шарль де Голль» на сингапурскую морскую базу Чанги 28 мая 2019 г. — это ещё одно свидетельство заинтересованности Франции в стратегических связях с Сингапуром, как и её растущих обязательств в деле безопасности в ИТР в целом. В данном контексте крайне актуальны ежегодные франко-австралийские встречи министров обороны, постоянный стратегический диалог, развитие более тесных политико-дипломатических и военных взаимодействий в ИТР Парижа и Канберры с целью расширения совместной борьбы с терроризмом, пиратством и другими нетрадиционными угрозами безопасности не только на его западном фланге, но и в Океании и даже в прилегающих пространствах к Антарктике. Здесь у обоих сторон есть небольшие владения: это французские острова Кергелен и Крозе, австралийские — Херд и Макдоналд. Недавно между ними проведена справедливая демаркация границ, что способствует совместному научному исследованию Антарктики и развитию логистики. И все же их отношения не дотягивают по своим масштабам до взаимосвязей с Индией. Так что задуманный Э. Макроном стратегический треугольник явно не стал бы равнобедренным.

Франция усиливает поиски партнёров, в ряду которых ключевое место может занять Япония, стремящаяся диверсифицировать свои союзнические связи по безопасности помимо Вашингтона. Отношения с Токио таят динамизм и огромные перспективы. Энергичный Э. Макрон наверняка не упустит такие возможности. Так, в июле 2018 г. между сторонами было подписано соглашение об обмене боеприпасами и военными услугами, а 26 июля 2019 г. состоялся первый визит президента Э. Макрона в Японию, в ходе которого были согласованы условия нового двустороннего формата для обсуждения вызовов морской безопасности и борьбы с терроризмом в ИТР.

Хотя Франция и не занимает ключевые позиции среди ведущих внерегиональных игроков в ИТР, но, судя по всему, её руководство твёрдо намерено поднять планку своей эффективности в решении ряда проблем ИТР, в том числе безопасности, что во многом будет зависеть от успешности координации действий с различными партнёрами, прежде всего с Индией и Японией.

Нина Лебедева, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра индийских исследований ИВ РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

Источник: Новое восточное обозрение

01.10.2019