Владимир Терехов

О ВСТРЕЧЕ МИНИСТРОВ ОБОРОНЫ КНР И США НА ПОЛЯХ ФОРУМА АСЕАН

Итоги встречи лидера КНР Си Цзиньпина и президента США Джо Байдена, которая состоялась 14 ноября на полях очередного саммита G20, оцениваются по-разному. Как официальными представителями сторон, так и независимыми комментаторами. Что естественно, поскольку, несмотря на самый высокий уровень представительства участников переговоров, вне их компетенции находится ряд важных факторов неопределённости, которые не могут не отразиться на развитии двусторонних отношений уже в ближайшем будущем.

Среди них упомянем лишь (возможное) завоевание республиканцами нижней палаты конгресса США. Если по отношению к России позицию этих последних и можно (пока, а также весьма условно) обозначить тем же значком “неопределённая”, то само слово “Китай” у них же вызывает совершенно “определённые” и резко негативные эмоции. Которые ещё два года назад, в период правления предыдущей республиканской администрации выливались в конкретные антикитайские политические акции. Их главным инициатором был тогдашний госсекретарь М. Помпео, (кстати, возможный кандидат на выборах следующего президента США). Который и сегодня, то есть, пребывая вне государственной службы, ведёт себя весьма вызывающе по отношению к Пекину. Например, в Тайваньской проблематике.

В условиях этой и прочих неопределённостей, возникает естественный вопрос: а, собственно, что в практическом плане может означать любой публично заявленный результат только что состоявшейся встречи (даже) лидеров двух главных участников нынешнего этапа “Большой мировой игры”? Вообще говоря, позитивным её следствием можно считать хотя бы возобновление непосредственных американо-китайских контактов по линиям разных государственных ведомств.

Из них обратила на себя внимание встреча министров обороны Л. Остина и Вэй Фэнхэ, которая прошла спустя десять дней в камбоджийском городе Сиемреап. Тоже на полях, но другого международного мероприятия, а именно: регулярно проводимого форума министров обороны, участниками которого являются десять стран-участниц АСЕАН, а также восемь внешних по отношению к (суб)региону Юго-Восточной Азии стран. В числе этих последних находятся КНР и США, а также Япония, Россия и ряд других стран.

Просматривается не малая символика в том, что указанная встреча руководителей военных ведомств двух ведущих мировых держав прошла в ЮВА. Поскольку, во-первых, именно в этом субрегионе, северную береговую линию которого образует Тайвань, взаимное конкурентное позиционирование (в том числе военное) КНР и США принимает особенно жёсткий характер. Во-вторых, страны ЮВА получают повод для собственного (как бы) самостоятельного позиционирования в играх, которые ведут в их регионе основные мировые игроки. Ибо перед двусторонней американо-китайской встречей министров обороны оба они поучаствовали в работе упомянутого выше форума “АСЕАН Плюс”.

Впрочем, ничего особо интересного в принятой по его итогам “Совместной декларации” обнаружить не удалось. Что понятно, поскольку, повторим, данный документ подписывали и жёсткие оппоненты. Следовательно, прописанные в нём формулировки неизбежно должны носить достаточно общий характер.

Другое дело, выступления на этом форуме Л. Остина и Вэй Фэнхэ, а также оценки в США и КНР итогов, состоявшейся сразу после него, двусторонней встречи. Они заслуживают внимания, хотя бы по причине глобальной значимости обоих участников, от имени которых министры и выступали. Содержание же таких выступлений не нужно было согласовывать с оппонентом.

Но опять же, подобного рода встречи проводятся не с целью сказать какую-нибудь критику в адрес оппонента, а с тем, чтобы он хотя бы дослушал до конца ваше видение проблем, а также предлагаемые подходы к их разрешению. Что не может не отражаться на содержании того, что говорится перед лицом даже жёсткого оппонента.

Представленное министерством обороны КНР выступление на них Вэй Фэнхэ воспроизводит все те основные позиции относительно проблематики обеспечения безопасности (как в национальном, так и глобальном измерениях), которые в текущем году содержались в программных выступлениях китайского лидера на Боаосском форуме (прошедшем в апреле) и, главным образом, на 20-м съезде КПК.

На первом из них, в частности, была предложена “Инициатива глобальной безопасности”, упомянутая и в обсуждаемых выступлениях Вэй Фэнхэ. Центральный же их тезис составила констатация комплексного подхода руководства КНР к проблематике обеспечения безопасности, который исключает посягательства на интересы других стран, но и включает в себя опору на располагаемый оборонный потенциал. С помощью которого выражается готовность “победить любого врага”, посягающего на “собственные интересы” КНР. В последних словах легко просматривается Тайваньская проблематика, оказавшаяся в последние годы в фокусе американо-китайского противостояния. В том числе, военного.

На фоне довольно развёрнутого изложения китайским министерством обороны выступлений шефа на упомянутых мероприятиях, обращает на себя внимание скупость комментирования аналогичным американским ведомством присутствия на них же Л. Остина. Собственно, всё ограничилось констатацией факта его поездки в Камбоджу, участия в проведенных здесь мероприятиях и обозначением в качестве «нехороших парней» Северной Кореи, Мьянмы и России. Встреча же с китайским коллегой просто упоминается в числе прочих двусторонних переговоров, в которых собеседниками Л. Остина выступали коллеги из Вьетнама, Индии и Филиппин. Между прочим, перечень таковых представляется совсем не случайным.

Отметим, что, в комментариях последнего времени политики США в регионе, иногда содержатся предположения (с отсылкой к неким источникам в Вашингтоне) о том, что в целях снижения уровня напряжённости в отношениях с Пекином возможно и понижение уровня провокационности поведения здесь американских военных.

Однако на уровне непосредственных исполнителей американской оборонной политики в регионе, то есть Индо-Тихоокеанского командования, говорится примерно следующее: “Будем ходить (по морю) и летать (по воздуху) везде, где это не запрещается международным правом”. А, по мнению авторов подобных слов, таких запретов нет на всём пространстве Южно-Китайского моря и в Тайваньском проливе.

В этом плане примечательной представляется, состоявшаяся накануне обсуждаемых мероприятий, американо-китайская пикировка (инициированная, между прочим, президентом Дж. Байденом) на достаточно старую тему “строительства китайцами военно-морской базы” в той же Камбодже. Кстати, внешнеполитическое позиционирование этой страны в определённой мере можно назвать прокитайским. Что является скорее исключением среди стран-членов АСЕАН.

В связи с последним отметим весьма важное обстоятельство: с обозначенной выше позицией американских военных относительно ЮКМ (скорее по умолчанию, но всё же) согласны и большинство прибрежных стран-членов АСЕАН. Таких, например, как те же Вьетнам и Филиппины.

Всё более определённо (и с антикитайских позиций) в зонах пересекающихся с КНР интересов ведёт себя Япония. Самым непосредственным образом это проявляется в ЮВА. В июне с.г. в столице той же Камбоджи Пномпене прошла встреча с коллегами из АСЕАН бывшего министра обороны Японии Нобуо Киси, недавно ушедшего в отставку (по причинам, заслуживающим отдельного комментирования. С подписанным сторонами итоговым документом можно познакомиться здесь.

Что касается Тайваньского пролива, то конфронтационно-антикитайское поведение здесь американских военных также полностью поддерживается той же Японией. Не говоря уже о нынешнем руководстве самого Тайваня, который, впрочем, не является объектом-субъектом официальных международных отношений. Правительство же Республики Корея (любой партийности), которая находится в состоянии союзнических отношений с США, старается избегать публичного определения позиции своей страны в вопросе статуса Тайваньского пролива. Поскольку РК заинтересована в поддержания в целом позитивного характера отношений с КНР.

Наконец, всё вышеизложенное предоставляет возможность в очередной раз обозначить авторскую позицию по поводу соотношения слов (как письменных, так и устных) и дел в актуальной политике. Несмотря на громкое (а порой и грозное) звучание первых, реальное значение имеют, конечно, вторые.

С этой точки зрения и следует оценивать все бумаги и слова, инициированные в ходе обсуждавшихся здесь мероприятий.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”

Источник: Новое восточное обозрение

04.12.2022