Владимир Терехов

В ТРЕУГОЛЬНИКЕ КНР-ИНДИЯ-ПАКИСТАН НАЧИНАЕТС РАЗРЯДКА

Состоявшийся 25 февраля телефонный разговор между министрами иностранных дел Индии и КНР (С. Джайшанкаром и Ван И), событие весьма примечательное в плане оценки развития политической игры в Индо-Тихоокеанском регионе и в мире в целом. Впервые с сентября прошлого года, когда те же министры встречались в Москве по случаю проведения очередного министерского форума стран-участниц ШОС, состоялся прямой контакт двух азиатских гигантов на правительственном уровне.

Кажется, находит подтверждение авторский прогноз относительно завершения очередного цикла ухудшения китайско-индийских отношений. Пока весьма осторожно можно надеяться как на их последующее улучшение, так и на то, что “посторонним силам” не удастся в очередной раз погреть ладони над чужим костром.

Между тем, совсем нескрываемые надежды на такую возможность наблюдаются у инициаторов проекта Quad (в составе Австралии, Индии, США и Японии), очередная министерская конференция которых состоялась 18 февраля. Именно Quad рассматривается в качестве того теста, из которого предполагается испечь пирог “Азиатского НАТО”. Последний должен заменить собой никому не нужный “просто НАТО”, то есть политического динозавра, давно пережившего отведенное ему историческое время.

В статье-комментарии китайской газеты Global Times состоявшийся разговор С. Джайшанкара с Ван И оценивается как “сигнал к окончанию конфронтации и намерению восстановить двусторонние связи”. Речь идёт о выходе, наконец, из тупика многораундовых переговоров между делегациями обеих стран на предмет разрешения конфликта в Ладакхе, самого опасного за несколько последних десятилетий.

Констатируя сохранение разногласий по вопросу прохождения межгосударственной границы, та же Global Times сообщает (с отсылкой к некоему “инсайдерскому источнику в Индии”), что в ходе телефонного разговора министры договорились “не допустить, чтобы указанные разногласия привели к серьёзным спорам”.

Подобное толкование состоявшегося разговора соответствует официальному сообщению о нём МИД КНР, в котором обращает на себя внимание тезис Ван И о том, что отношения между Индией и КНР не сводятся к пограничной тематике и вполне возможны совместные усилия с целью их дальнейшего улучшения, а также формирования обстановки “прагматичного сотрудничества”.

Отметим другие позитивные сигналы, адресуемые Пекином в сторону Дели. Речь идёт, в частности, о том, как было представлено общественности (впервые после многомесячного молчания) видеосвидетельство об одном из инцидентов лета прошлого года на высокогорном участке приграничного конфликта и церемонии похорон четырёх погибших тогда китайских пограничников.

На состоявшейся 22 февраля регулярной пресс-конференции официального представителя  МИД КНР было заявлено о “поддержке Индии” как хозяйки очередного саммита BRICS и “готовности работать вместе с ней” в различных сферах деятельности данного форума.

Нельзя не обнаружить в сопутствующей конфликту в Ладакхе официальной риторике последнего времени признаков осознания Пекином особой роли своей страны как второй глобальной державы. Внешнеполитический курс которой не может быть заложником относительно незначительных инцидентов. Речь, в конце концов, идёт о борьбе не против Индии, а за неё. Между тем на международной арене легко просматриваются, повторим, те, кто совсем не заинтересован в успехе подобного рода борьбы.

В этом плане важнейшее значение приобретает вектор трансформации внешнеполитического курса самой Индии, где по вопросу отношений с КНР существует весьма широкий спектр мнений.

В том же сообщении китайского МИД о содержании обсуждаемой телефонной беседы отмечается, что С. Джайшанкар сослался на “достигнутый в Москве консенсус”, который предопределил успех последующих переговоров военных делегаций сторон. С. Джайшанкар также выразил готовность своей страны “принять во внимание долгосрочное развитие отношений с Китаем… и вернуть их в прежнее русло”.

Что касается индийской прессы, то, по сравнению со СМИ КНР, её комментарии значимости состоявшегося разговора двух министров, итогов последнего (10-го) раунда переговоров по разрешению конфликта в Ладакхе и общего состояния дел на протяжении всей двусторонней границы (протяжённостью порядка 3500 км) в целом носят более сдержанный характер. В частности, с отсылкой к источникам в командовании сухопутных сил говорится о модернизации НОАК приграничной инфраструктуры вблизи северо-восточных индийских штатов Аруначал-Прадеш и Сикким.

С использованием информации “из правительственных источников”, предлагается не актуализировать пока тему возможного визита в Индию лидера КНР Си Цзиньпина в связи с упоминавшимся выше (плановым) саммитом BRICS. Поскольку о самой дате этого мероприятия пока ничего не ясно по причине всё той же эпидемии SARS-CoV-2.

Столь же противоречивые сигналы отмечаются и по вопросу возможного обращения вспять наметившегося было курса Индии (вслед за аналогичными американскими попытками “периода Трампа-Помпео”) на всестороннее сжатие рамок торгово-экономической сферы отношений с КНР. Однако важно то, что данная тема хотя бы обсуждается.

Снижение напряжённости в китайско-индийских отношениях не могло не отразиться позитивным образом на состоянии отношений Индии с Пакистаном, то есть ближайшим союзником КНР. Как и четыре года назад, инициатором очередной мирной инициативы со стороны Пакистана выступили военные, давно и плотно стоящие за спиной официальной “гражданской” власти. Что, в очередной раз подчеркнём это, является несомненно позитивным фактором для пакистанских реалий, Как, впрочем, и для ряда прочих “развивающихся” стран.

2 февраля командующий сухопутными силами генерал К.Д. Баджва заявил о том, что “настало время протянуть руку мира по всем направлениям”. Немаловажным представляется отметить момент, выбранный для указанного заявления. Во-первых, Пакистан находится на очередном этапе обострения внутриполитической обстановки, которая, впрочем, заслуживает отдельного рассмотрения.

Во-вторых, исполнилось два года с момента последнего серьёзного вооружённого конфликта с Индией, разразившегося после кровавого террористического акта в штате Джамму и Кашмир, послужившего тогда тому же генералу К.Д. Баджве для крайне резких выпадов в адрес Индии. Собственно, разнообразные аспекты ситуации в этом штате и находятся в центре пакистано-индийского конфликта с момента обретения в конце 40-х годов прошлого века независимости обеими странами.

Сейчас появляются сведения, что упомянутое выше заявление К.Д. Баджвы носило отнюдь не спонтанный характер, а явилось следствием переговоров, которые в течение нескольких предыдущих месяцев велись представителями обеих стран “в закром формате”. По существу это был единый процесс снятия острых напряжённостей в отношениях Индии с обоими её главными оппонентами. Что касается Пакистана, то 24 февраля с его военным представителем было подписано соглашение о предотвращении дальнейших военных столкновений на так называемой “Линии фактичеcкого контроля” (Line of Actual  Control), которая разделяет обе страны в районе штата Джамму и Кашмир.

Отметим немаловажное обстоятельство, видимо, весьма поспособствовавшее корректировке курса Индии по отношению к указанным оппонентам. Речь идёт об очередном этапе актуализации “правозащитной” темы в связи с ситуацией в том же штате Джамму и Кашмир. Во второй половине февраля Индии пришлось уже во второй раз согласиться на “инспекционную” поездку в этот штат группы представителей иностранных (главным образом западных) посольств в Индии.

Не дремлют и профессиональные “правозащитники”. Прежде всего от ООН. Правительство Индии вынуждено было в очередной раз дать публичный отпор этой крикливой конторе, сующей свой нос туда, куда ей указывает её нынешний закулисный хозяин в лице мирового торговца политическим воздухом. В перечне “товаров” которого преобладают фейки с лейблами “свобода”, “демократия”, “права человека”.

Намечающаяся разрядка напряжённости в треугольнике КНР-Индия-Пакистан важна сама по себе, ибо речь идёт о трёх ядерных странах с общей численностью населения около 3-х миллиардов человек. Две первые из них являются в последние годы мотором мировой экономической активности.

Но не менее важным представляется и то, что указанная разрядка сужает пространство для маневрирования глобальных напёрсточников, в частности, присвоивших себе недавно власть «ведущей мировой державы».

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

Источник: Новое восточное обозрение

11.03.2021