Владимир Терехов

К ПРЕДСТОЯЩИМ ВСЕОБЩИМ ВЫБОРАМ НА ТАЙВАНЕ

11 января 2020 г. состоятся всеобщие выборы на Тайване, в ходе которых будет избираться президент и вице-президент, а также все 113 членов однопалатного парламента. Проводимая раз в четыре года процедура таких выборов является центральным событием политической жизни острова.

В последние годы оно служит предметом самого пристального внимания и за рубежом, и главным образом в столицах ведущих участников “Большой игры” в регионе Индийского и Тихого океана. Как это было, например, на предыдущем электоральном цикле, который завершился триумфальной победой Демократической прогрессивной партии и её лидера Цай Инвэнь, которая заняла президентский пост, а ДПП завоевала большинство мест в парламенте.

Отличие нынешней предвыборной ситуации от предыдущей заключается в гораздо меньшей предсказуемости итогов предстоящих всеобщих выборов. Между тем, ещё за год до аналогичных выборов начала 2016 г. вполне ожидаемым было тотальное поражение партии Гоминьдан, находившейся до этого у власти два электоральных срока подряд. Барометром настроений тайваньцев послужили тогда итоги выборов в местные органы власти, состоявшиеся в ноябре 2014 г., на которых убедительную победу одержала ДПП.

Поначалу казалось, что (политическая) молодость занявшей в 2016 г. президентский пост обаятельной женщины, её высокий уровень образования, энергия гарантируют длительность симпатий электората к ней лично и возглавляемой ею партии.

Тем неожиданней оказалось тяжёлое поражение ДПП на местных выборах, состоявшихся в конце 2018 г., то есть всего за год до предстоящих ныне всеобщих выборов. Причины неудачи правящей партии носили комплексный характер и ранее в НВО частично обсуждались.

Сегодня вновь возникает вопрос четырёхлетней давности: послужат ли в очередной раз барометром итоги прошедших год назад местных выборов?

Отметим прежде всего преодоление самой Цай Инвэнь короткого периода растерянности, когда, приняв на себя всю ответственность за проигрыш местных выборов, она покинула пост лидера ДПП. Высказывались сомнения относительно перспектив её повторного выдвижения в качестве кандидата на пост президента. Однако она быстро восстановила “политическую форму”, главным образом активностью на международной арене.

Сегодня Цай Инвэнь является одним из трёх основных кандидатов на президентский пост. Гоминьдан будет представлять Хань Гоюй – мэр второго по численности тайваньского города Гаосюн, победивший в июле с. г. в результате проведенных партией праймериз. Третьим кандидатом является Джеймс Сунн – лидер Первой народной партии, получивший около 13% на предыдущих президентских выбора, и вообще постоянный участник данного политического действа.

Реальную же борьбу за президентский пост и парламентское большинство, как и ранее, будут вести ДПП и Гоминьдан. У каждой из этих партий, а также их кандидатов на высшую должность Тайваня имеются свои внешние “симпатизанты” из числа главных мировых игроков.

Симпатии Пекина давно и устойчивым образом находятся на стороне партии Гоминьдан, которая была заклятым врагом КПК с 30-х и вплоть до начала 90-х годов прошлого века. То есть вплоть до момента образования на Тайване ДПП, более или менее определённо выражающей настроения тех тайваньцев, которые отказываются считать себя частью “материковых” китайцев и самооцениваются в качестве отдельной нации, имеющей право на собственную государственность.

Гоминьдан же (то есть “Китайская национальная партия”) базирует свою идеологию на том же (что и КПК) тезисе “одного Китая”, но, естественно, при собственном его толковании. Кроме того, на уровне риторики поддерживается ключевой для Пекина “Консенсус 1992 г.”, согласно которому Тайвань должен стать частью “одного Китая” в формате “одна страна, две системы”.

Впрочем, с практической реализацией упомянутого “Консенсуса” Гоминьдан не торопился и тогда, когда с 2008 по 2016 гг. (то есть два электоральных срока подряд) находился у власти. В этот период в адрес Пекина отправлялись месседжи в том плане, что “политика подождёт, а давайте-ка мы и далее будем развивать связи через Тайваньский пролив, главным образом в сфере экономики”.

Если принять во внимание, что ДПП тоже выступает за развитие тех же связей, но не лицемерит с ответом на вопрос о “Тайване как части Китая”, то разница между партиями в данном (ключевом для Пекина) вопросе, на авторский взгляд, следует отнести, скорее, к сфере политической стилистики. По существу, руководство КНР выбирает “меньшее из двух зол”.

Последний раз предпочтения руководства КНР были продемонстрированы в июле 2018 г., то есть за полгода до предстоящих всеобщих выборов, когда Председатель Си Цзиньпин принимал в Пекине делегацию разного рода политиков Тайваня во главе с бывшим лидером Гоминьдана Льен Чаном.

Что касается мотивации заинтересованности США в тайваньских делах, то она обусловлена крайне важным стратегическим положением острова, что приобретает особое значение в контексте глобального противостояния с КНР.

Симпатии Вашингтона к раскладу внутриполитических сил на Тайване не вызывают сомнений. Они находятся на стороне ДПП, хотя и с Гоминьданом дела шли совсем неплохо. В частности, американское оружие продавалось Тайваню и в период президента Ма Инцзю, представлявшего данную партию. Кстати, приведенный выше месседж в адрес Пекина исходил именно от него.

Что касается нынешнего президента Цай Инвэнь, то, судя по всему, она получала сигналы поддержки от Вашингтона как в ходе собственных “заездов по случаю” на территорию США, так и во время участившихся поездок на Тайвань видных представителей Конгресса.

Внимательно за итогами предстоящих выборов будут наблюдать из Японии, которая (пока) достаточно осторожными шажками (с оглядкой на Пекин) налаживает отношения с Тайванем. Причём для Токио, видимо, не имеет особого значения партийность руководства Тайваня, поскольку благожелательное отношение к Японии демонстрируется как большинством тайваньцев, так и обеими главными политическими партиями. Существует точка зрения (основанная на соцопросах), согласно которой на Тайване Японию “любят” даже больше, чем США.

В этом, кстати, заключается принципиальное отличие отношения к Японии корейцев и тайваньцев. Вторые, например, не испытывают никаких отрицательных эмоций от напоминания им о “колониальном прошлом” Тайваня. Скорее, даже наоборот. И уж во всяком случае, не предъявляют Японии каких-либо претензий “исторического плана”.

Представляется, что в этих вполне благоприятных условиях от Токио потребуется особая деликатность в характере развития связей с Тайбэем. Ибо “на кону” стоит успех крайне важного для всего РИТО тренда по налаживанию политических отношений между двумя ведущими азиатскими державами, который может получить резкое ускорение в ходе планируемого первого визита в Японию китайского лидера.

Погоня Токио за тактическими успехами на Тайване может сорвать этот тренд стратегического плана. У Пекина уже имеются основания для подозрений относительно внешнеполитических планов Токио. Например, в связи с процессом развития всесторонних отношений с Индией, который недавно комментировался в НВО. Не следовало бы увеличивать перечень упомянутых оснований.

В целом же есть веские мотивы для того, чтобы со всем вниманием отнестись к итогам всеобщих выборов на Тайване, которые состоятся 11 января следующего года. Ибо, повторим, они станут важным элементом идущей сейчас в РИТО “Большой политической игры”.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

Источник: Новое восточное обозрение

13.12.2019