Владимир Терехов

В КИТАЕ СОСТОЯЛСЯ 4-Й ПЛЕНУМ ЦК КПК 19-ГО СЪЕЗДА ПАРТИИ

К одним из самых примечательных событий последнего времени в регионе Индийского и Тихого океанов (РИТО), несомненно, относится факт проведения 28-31 октября в Пекине 4-го пленума ЦК КПК 19-го съезда, который состоялся тоже в октябре, но в 2017 г.

Предыдущий (3-й) пленум того же 19-го съезда, прошедший полутора годами ранее (в феврале 2018 г.), имел фундаментальное значение в истории современного Китая, поскольку его решения (узаконенные последующим актами парламента страны) предоставили нынешнему лидеру КПК и КНР Си Цзиньпину возможность фактически неограниченно во времени возглавлять правящую партию и государственную власть.

На авторский взгляд, указанные решения носили вынужденно-неизбежный характер на фоне уже тогда наметившихся серьёзных внутренних и внешних проблем в процессе реализации амбициозных планов развития страны, сформулированных самим Си Цзиньпином ещё в конце 2012 г. То есть накануне его избрания на пост Генсека ЦК КПК и Председателя КНР.

На рубеже 2017-2018 гг. совершенно очевидной стала перспектива обострения глобальной конкуренции с ведущей мировой державой, новая (республиканская) администрация которой во главе с Д. Трампом фактически ускорила процесс переноса ключевых интересов США в РИТО, наметившийся ещё при демократических предшественниках.

Своевременность решений 3-го пленума иллюстрируется “торговой войной” с США, которая разразилась уже через два-три месяца после его проведения. Ставшей одной из основных причин падения активности мировой экономики в целом и китайской, в частности. В это же время обострилась ситуация вокруг Тайваня и в Южно-Китайском море, осложнились отношения с соседним азиатским гигантом Индией.

Внутри страны в очередной раз актуализировались проблемы сепаратистского плана, в немалой степени провоцируемые извне. Речь идёт, прежде всего, о “Специальном административном районе Сянган” (то есть в Гонконге) и “Синьцзян-Уйгурском автономном районе”. Осложнение ситуации в обоих этих районах служит поводом для пропагандистских атак со стороны основного геополитического оппонента.

Казалось бы, вторая “неформальная” встреча лидеров КНР и Индии в индийском курортном городе Мамаллапурам, состоявшаяся за две недели до обсуждаемого 4-го пленума, позволила в определённой мере сгладить “острые углы” в двусторонних отношениях, возникшие в связи с последствиями отмены особого статуса (теперь уже бывшего) индийского штата “Джамму и Кашмир”.

Но, нет. Введение 31 октября с. г. в действие соответствующего решения парламента Индии от 5 августа стало поводом для жёсткого заявления официального представителя МИД КНР и аналогичного плана ответа МИД Индии. Конкретной темой взаимных пикировок является нерешённость вопроса о владении областью “Ладакх” в Тибете, индийская часть которой теперь приобретает статус “Союзной территории”. Напомним, что “Ладакх” был разделёна между КНР и Индией в результате войны 1962 г.

Хотя в открытом доступе отсутствуют какие-либо следы дискуссии на состоявшемся 4-м пленуме, но, как следует из опубликованных выдержек итогового коммюнике, представленный на нём доклад китайского лидера и он сам получили полную поддержку членов ЦК КПК. Иного в складывающихся внутренних, а также внешних условиях и быть не могло.

С основной содержательной частью указанного документа можно ознакомиться, например, здесь. В коммюнике подтверждается значимость двух “столетних” (2021 г. и 2049 г.) и одной “промежуточной” (2035 г.) дат, которые отсчитываются с момента основания КПК (1921 г.) и образования КНР (1949 г.).

В устройстве страны и во всех звеньях системы госуправления к указанным трём датам должно свершиться нечто важное, что определяется достаточно общими словами. Среди них главным является мем (насчитывающий многие десятилетия) о “социализме с китайской спецификой”. С приходом Си Цзиньпина к руководству КПК указанный мем дополнился словами “в новую эпоху”.

Отметим, что в истории страны, насчитывающей 5 тысяч лет (это число упоминается в итоговом документе) наверняка найдутся периоды, которые можно представить в качестве той самой “китайской специфики”, которая оказывается актуальной и сегодня.

Кроме того, общий характер формулировок обусловлен, видимо, крайней неопределённостью в характере и направленности протекающих сейчас изменений мироустройства, а также заведомой ненадёжностью любых прогнозов относительно того, как будет выглядеть глобальная политическая карта хотя бы через несколько лет. Не говоря уже о предстоящих десятилетних временных отрезках.

“Инструментарием” достижения целей к указанным датам служат 13 принципиальных положений, уже первый из которых подтверждает лидирующую роль КПК во всех сферах функционирования государства. Из прочих внимание привлекают следующие три: “независимая внешняя политика мира”, “принцип “одна страна-две системы” и “абсолютное лидерство КПК в военной сфере”.

Адресат второго из приведенных принципов не вызывает сомнений. Это юные гонконгские “протестанты” – источник немалой головной боли в Пекине. Именно их имел в виду представитель ЦК КПК, который на пресс-конференции по окончании пленума заявил, что центральное правительство и далее будет осуществлять полный контроль над ситуацией в Гонконге, а также Макао. Для чего подвергнутся необходимому “совершенствованию” как законодательная база, так и система “обеспечения безопасности” в обоих “Специальных районах”.

Ранее сообщалось, что Пекин оказал полную поддержку действующему Главному министру Гонконга Кэрри Лам, отставки которой добивались те же “протестанты”.

Что касается третьего из приведенных выше принципов, то он представляется крайне актуальным в условиях, когда отношения с главным геополитическим оппонентом, что называется, “балансируют на краю пропасти”. Прежде всего, в районе Тайваня и Южно-Китайского моря. Нужен полный политический контроль над поведением собственных военных. Особенно в “разогретых” зонах.

Здесь уместным представляется сослаться на нередкие экспертные предположения о том, что процесс строительства современной армии в КНР может иметь побочным эффектом формирование касты профессиональных военных с собственными взглядами на очерёдность и характер решения как внутренних, так и внешних проблем.

Для парирования угрозы “пруссивизации” государственного организма, чреватой самыми серьёзными последствиями в отношениях с США, китайский лидер и оказался во главе всех основных компонент указанного организма, включая военную.

Ибо руководство КНР очевидным образом заинтересовано в сохранении перспективы на улучшение отношений с ведущей мировой державой. Также, впрочем, как и с другими значимыми региональными игроками, включая Индию и Японии. Судя по последним твиттерным репликам Д. Трампа, аналогичным образом настроен президент США, положительно оценивший последний раунд американо-китайских переговоров по проблемам в сфере двусторонней торговли. Д. Трамп не исключил возможность встречи с китайским лидером уже в ближайшее время.

Явным диссонансом с указанным заявлением американского президента прозвучало выступление в Институте Хадсона госсекретаря США М. Помпео, сделанное днём ранее, то есть в момент окончания работы 4-го пленума ЦК КПК. Отметим, что в ходе выступления он прибегал к авторитету своего начальника, но, видимо, не знал, что тот скажет относительно КНР уже на следующий день.

На уровне любительского китаеведения М. Помпео решил поучить китайцев, что для них хорошо, а что плохо. К последнему он отнёс факт руководства КПК нынешним Китаем.

Отметим, впрочем, что, по сравнению с высказываниями полуторагодичной давности из той же президентской администрации о “жёлтой опасности”, исходящей якобы от КНР, нынешние попытки М. Помпео “поучить уму-разуму” китайцев выглядят относительно невинным ляпом. Но было бы совсем хорошо, если он вообще воздержался бы от публичного выражения собственного мнения на тему, которую, выражаясь современным сленгом, “не сечёт”.

Повторим в заключение ещё раз: именно контроль КПК над основными сферами функционирования второй мировой державы служит, среди прочего, гарантией поддержания стабильности в регионе, а также в мире в целом.

И правильно то, что состоявшееся очередное заседание высшего органа управления КПК подтвердило роль партии в жизни современного Китая.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

Источник: Новое восточное обозрение

11.11.2019