Сергей Лузянин

ПРИЗРАК КИТАЙСКОГО СОЦИАЛИЗМА БРОДИТ ПО МИРУ

Классики марксизма в середине XIX в. практически на камне высекли пламенные, хорошо знакомые поколению советских старшеклассников слова: "Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма, и все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрака". Перефразируя цитату из Коммунистического Манифеста, можно сказать: сегодня призрак китайского социализма бродит по миру, и часть сил этого мира объединилась для "священной травли", а другая - для поддержки и даже подражания ему. Другими словами то, что произошло в КНР за 30 лет реформ, фактически спровоцировало раскол в международном сообществе на горячих сторонников и ярых противников Китая.

Раскол идет и по идеологическому, и по политическому, и по экономическому, и даже по геополитическому признакам. Формируются китайские и антикитайские "миры", границы между которыми иногда проходят внутри того или иного общества. Дополнительную остроту вносит сам Китай, который не дает точного ответа на вопрос, - приобрел ли "коммунистический призрак" реальную "социалистическую плоть"? Или речь все-таки идет о квазисоциализме, а, точнее, об одном из вариантов государственного капитализма, официально именуемого в КНР "социализмом с китайской спецификой".

Открывается ли "китайская шкатулка"?

Крах СССР, мировой социалистической системы и распад международного коммунистического движения, казалось бы, подтвердили вывод Ф.Фукуямы о "конце истории". Однако великий китайский реформатор Дэн Сяопин не просто опроверг этот вывод, вдохнув жизнь в умершую, казалось бы, социалистическую идею, но и предложил человечеству очередную "китайскую шкатулку". Но чтобы открыть ее, нужно ответить на вопрос - китайская модель - это действительно "третий путь" развития или великая мистификация, размеры которой человечество еще до конца не определило? Возникает ощущение, что китайцы сами не знают до конца, куда и по какому пути они идут.

Каждая фаза развития китайского общества вбрасывает свою порцию проблем, которые нужно быстро решать. Ситуация в экономике, социальной сфере, внутренней и внешней политике постоянно меняется. И никто точно не скажет, чего больше в стране - социализма или капитализма. Возможно, что сегодня эту "шкатулку" открыть вообще невозможно и все секреты, которые в ней хранятся, станут доступными человечеству через 50-100 лет. Именно этот срок официальное китайское руководство определило для строительства социализма в Китае.

В чем же специфика китайской модели?

Нынешний вариант китайской модели - это транзитная система, находящаяся в постоянной динамике, которая по ходу развития меняет свои характеристики. Неизменным остается сильная государственная (социалистическая) власть и ее влияние на уровень рыночных отношений. Государство уходит полностью из микроэкономики, частично из макроэкономики.

Другая особенность в том, что китайский опыт объединяет, казалось бы, несоединимое - социалистический и частный рынок, либеральную и государственно-социалистическую экономику, сильное государство и либеральные процессы. По западным канонам, наоборот, слабое государство ("ночной сторож") органично с рыночной стихией и крайним либерализмом. В то время как сильное государство ограничивает либеральные, рыночные законы. Китай же оказался способен синтезировать прямо противоположные явления и институты. Делает он это достаточно легко, без потрясений и надрыва. Способность эта формировалась в китайской нации тысячелетиями и напрямую связана с китайской цивилизацией, культурой и менталитетом китайцев. Морально-этические "законы" только усиливали эти адаптивные способности китайцев. В конце XX - начале XXI вв. эти уникальные качества нации и опыт оказались востребованными в полной мере.

Специфичны и источники роста КНР. На начальном этапе развитие осуществлялось за счет экстенсивных факторов - привлечения внешних ресурсов, активной торговли, низких социальных затрат, дешевой рабочей силы и др. В настоящее время взят курс на расширение емкости внутреннего рынка, устранение дисбаланса между потреблением и накоплением. Китай стремится стать не только мировой фабрикой, но и крупнейшим потребителем мировых товаров и услуг. Есть убедительные прогнозы, что КНР к 2015 г. будет иметь очень емкий внутренний рынок. Его удельный вес вырастет с 5,4% до 15,6%, и он станет вторым в мире после американского.

Другая новация - отказ от установки на количественный рост ВВП в пользу улучшения его качественных, прежде всего социальных характеристик. Один из показателей - увеличение ВВП на душу населения (сегодня Китай по этому критерию занимает 104-е место в мире). Поэтому, когда китайцы говорят, что для строительства реального социализма им потребуется еще как минимум 50 лет, им можно верить. Таким образом, китайская модель только формируется, а 30-летний период реформ - первый шаг в будущее.

Китай под лупой экспертов. Большое видится на расстоянии?

Исходя из всего того, что сделано в КНР - успешные либерально-экономические реформы, открытие страны, уверенная модернизация и быстрое развитие, можно говорить об успехах в реализации новой модели, некоего "третьего пути". Появился даже специальный термин, обозначающий особенности китайской модернизации и подчеркивающий альтернативность тому, что происходило и происходит в США, Европе и отдельных азиатских странах - "Пекинский консенсус".

Правда, в оценках этого термина имеются некоторые разночтения. Одни ученые склонны видеть в китайском варианте некую постбиполярную версию по теории Гэлбрэйта о конвергенции социализма и капитализма. Однако эта теория была логична и понятна в эпоху "классического противостояния" сверхдержав СССР и США. К тому же она носила исключительно теоретический характер. Другие говорят, что китайский синтез формален и, в конечном счете, приведет к полной либерализации экономики, включая политическую систему и идеологию.

Последний подход вызывает возражения, поскольку признаков "цветных", арабских и иных революций, а также тенденций к демонтажу роли КПК в Китае не наблюдается, и вряд ли будет наблюдаться в ближайшем будущем. Нравится КПК или нет, но именно она породила и вырастила этого "ребенка" - "китайское экономическое чудо". Сегодня он встает на ноги и приносит реальную пользу своим "родителям". Понятно, что в чужие руки КПК его не отдаст.

Другие эксперты, наоборот, считают, что китайский путь - это, прежде всего, социалистический ответ на вызовы западной глобализации и американского мирового диктата. А либерально-экономические элементы в китайской системе - всего лишь временные, тактические средства для формирования нового качества социализма. Построение полноценного социализма в КНР - основная стратегия, а все остальное - тактика, которую в любой момент КПК может скорректировать, подрегулировать или прекратить вообще, как это сделали большевики с Новой Экономической Политикой (НЭП) в СССР в конце 1920-х - начале 30-х гг. Данный подход имеет международную поддержку со стороны ряда режимов типа Уго Чавеса в Венесуэле, братьев Кастро на Кубе, Ким Чен Ира (отца) и Ким Чен Ына (сына) в КНДР и других странах. Полную поддержку выражает и российский лидер коммунистов - Г.А.Зюганов.

Однако "старые" идеологические методики определения пути и направлений для Китая сегодня не подходят. Нужно либо исходить из де-факто развивающихся тенденций, а затем приводить их в какую-либо систему (теорию), либо создавать новую методологию оценок происходящего в КНР, используя социологический, экономический, политологический ряд критериев.

И первое, и второе частично происходит в современной российской синологии. В России имеется ряд блестящих экспертов по Китаю, таких как Александр Ломанов, Яков Бергер, Андрей Карнеев и др., которые, возможно, путем логических рассуждений, а, возможно, интуитивно выходят на объективный анализ нынешнего состояния Китая, включая его реальные идеологические, политические и экономические параметры.

К слову сказать, в российском экспертном сообществе существует и другая большая группа ученых, которых в российских СМИ позиционируют как главных "ценителей и судей" китайского пути. Внешне их рассуждения, действительно, порой выглядят привлекательно (Владислав Иноземцев), порой радикально (Михаил Делягин), критически-либерально (Евгений Ясин), а иногда полемически задорно и по-своему талантливо (Иосиф Дискин). Но это взгляд на Китай людей "со стороны", взгляд ученых (не китаистов), смотрящих на происходящие в Китае процессы, как на некую "телевизионную программу".

Их культурно-ознакомительные поездки в КНР в актив заносить не стоит. Профессиональные китаисты не столь заметны, но они, в отличие от первых, находятся по другую сторону "китайского экрана", они знают изнутри эту "передачу", понимают, как делаются "китайские программы", какие невидимые режиссеры участвуют в их создании и что они (эти режиссеры) вкладывают в тот или иной проект.

Ключевой момент - уникальность китайской модели, которая как целостная система неприменима для любого государства. При этом отдельные ее компоненты, такие как умелое использование западных инвестиций и технологий, внедрение достижений науки в производство, опыт государственного регулирования и управления и пр., вполне применимы в других странах.

Восприятие Китая в России. От идеологии и прагматизму

В 1990-е гг. в российском обществе китайский путь воспринимался больше идеологически, чем политически или экономически, но с другим знаком, чем сегодня на Кубе и в Северной Корее. Тогдашние лидеры России смотрели на Китай и на все, что там происходит, как на реликт коммунизма, который не сегодня-завтра, по примеру СССР, также отомрет. Прагматизм все-таки восторжествовал. Первый президент России Б.Н. Ельцин переступил через своих советников и идеологические комплексы, запустив политически системное российско-китайское стратегическое партнерство.

Сегодня мы можем сказать, что, несмотря на сбои и отставание в сфере экономического и инвестиционного сотрудничества, сильный и дружественный Китай - это мощный геополитический актив России, которым не обладает ни одна страна в мире, включая США.

По информации - Новое Восточное Обозрение

08.07.2011