Сергей Лузянин

ВОЗМОЖНА ЛИ "КИТАЙСКАЯ ФУКУСИМА"?

В 2008 г. мир содрогнулся от известий о землетрясении в провинции Сычуань, унесшем сотни тысяч жизней и разрушившим практически всю инфраструктуру в отдельных районах провинции. Китайцам повезло, что там не было АЭС.

В планах до 2020 г. развития атомной энергетики КНР дан перечень провинций, где, либо уже ведутся работы, либо их начнут в ближайшее время. Половина из них (подобно провинции Сычуань), по мнению китайских экспертов, относится к сейсмоопасным зонам. Теоретически "китайская Фукусима" может случиться в любой из них. Это провинции Чжэцзян, Цзянсу, Фуцзянь, Гуандун, Чжэцзян, Ляонин, Хэбэй, Шаньдун, Аньхой, Хунань, Гуандун.

Японская авария на "Фукусиме" отчасти повлияла на китайские атомные проекты. Как отметил начальник государственного энергетического управления КНР Чжан Гобао, "следует обратить особое внимание на уровень безопасности строящихся и проектируемых АЭС в Китае", но события в Японии "не повлияют на планы развития китайской энергетики".

Атомная энергетика в КНР до недавнего времени была достаточно редким явлением. На ее долю в 1990-е гг. приходилось менее 0,5% от всей потребляемой в стране энергии. Сегодня эта цифра выросла до 1,4%, но планы - поистине грандиозные. КНР планирует инвестировать в атомную энергетику 50 млрд. долл., построив до 2020 г. 30 энергоблоков.

Для китайского руководства атомная энергетика - это, прежде всего, возможность получения новых технологий. Китай при строительстве АЭС использует свои и разрешает применять иностранным компаниям некитайские новации.

Атомный рынок в КНР стал площадкой для конкуренции ведущих атомных держав - США, Франции, России, Великобритании, Канады. Сейчас в КНР работают 11 энергоблоков, из которых 2 - китайских, 2 - российских, 4 - французских и 3 - канадских.

Борьба идет за получение новых заказов, за участие в тендерах на строительство атомных энергоблоков. Эксперты считают, что китайские атомные проекты за счет дополнительных расходов на безопасность будут теперь стоить значительно дороже. В этой связи особую ценность приобретает российский опыт, использованный при строительстве 1-го блока Тяньваньской АЭС (под Шанхаем). Российские инженеры и ученые изначально заложили в данный проект уникальные защитные технологии и методики быстрой локализации последствий различных типов ядерных аварий. Возможно, что печальная советская история Чернобыльской АЭС позволяет сегодня российским атомщикам чувствовать себя в Китае более уверенно. Подобных технологий у российских конкурентов пока нет.

В 2010 г. успешно прошел испытания первый в Китае реактор на быстрых нейтронах, спроектированный и разработанный Институтом атомной энергии Китая. Фактически, совершен серьезный прорыв в разработке ядерных систем нового поколения, позволяющих повысить коэффициент использования урановых ресурсов на 60% и уменьшить отходы ядерных силовых установок. Китай, вслед за ведущими ядерными державами, стал страной, владеющей технологиями разработки быстрых реакторов.

Сильные и слабые стороны энергетической стратегии КНР

За новейший период истории Китая в стране сложилась традиционная модель - получение электричества с помощью ТЭС путем сжигания огромного количества каменного угля и использование углеводородов, прежде всего, нефти. На долю этих двух энергоносителей приходится 86% всей производимой энергии в КНР.

Экологический вызов. Особое место в энергетической структуре занимает каменный уголь. Весь Северо-Восток Китая (Дун Бэй) - огромная угольная топка. Если за 100% взять все мировое потребление угля, то только на один Китай сегодня приходится 42,5%. Причем цифра эта постоянно растет. Собственного угля уже давно не хватает, хотя страна и занимает ведущие мировые позиции по его запасам и добыче. Поэтому КНР вынуждена ежегодно ввозить в страну более 167 млн. т каменного угля.

Традиционная угольная ориентация усиливает однобокость китайской энергетики, ее растущую зависимость от внешних ресурсов. Другой негативный эффект данной модели связан с чудовищным экологическим влиянием на природу и человека. Сжигая миллионы тонн слабо обогащенного природного угля, китайские ТЭС выбрасывают в атмосферу более 200 млн. т двуокоси серы, вызывая кислотные дожди, разрушающие и загрязняющие поля, леса, воду.

Нефтяная зависимость. Схожая ситуация в плане усиления внешней зависимости происходит и в сфере использования нефти. Доля КНР в мировом потреблении нефти выросла за 30 лет с 2,9% до 9,6%. Это означает, что кроме ежегодно добываемых в стране собственных 200 млн. т нефти, Китай, чтобы покрыть свои потребности, вынужден ежегодно импортировать ещё 220 млн. т. Объемы внешних поставок (как и в случае с углем) постоянно растут. Зависимость от нефтяного импорта усиливается.

В этой тенденции стоит отметить два момента, влияющих на Китай и на окружающий мир, зависимый от нефти. С точки зрения безопасности, сложившаяся система нефтяных "коридоров", по которым идет импорт в Китай, чрезвычайно уязвима. В основном это морские пути, идущие из беспокойных, охваченных волнениями и революциями регионов. Морские пираты дополняют и без того непростую картину безопасности.

Теоретически идеальным для КНР был бы полный переход на систему нефтепроводов. Однако, даже если бы все нефтяные ресурсы России, Казахстана, Азербайджана были направлены только в Китай через построенные новые нефтепроводы, то даже в этом случае полностью удовлетворить потребности азиатского гиганта не удалось бы.

Другой момент связан с тем, что Китай, втягиваясь в "нефтяную зависимость", объективно работает на постоянное повышение мировых цен на нефть. Существующая энергетическая модель в КНР и дальше будет заставлять китайские компании агрессивно и быстро проникать в новые нефтеносные регионы мира - Африку и Латинскую Америку, покупать концессии на разработку и разведку углеводородов.

Главные африканские экспортеры "черного золота" для Китая сегодня - это Ангола, Судан, Нигерия, а также Алжир и Габон. Пекин подписал соглашения в сфере импорта и добычи нефти не менее чем с 40 африканскими государствами. Нефтяные компании Китая - Sinopec, CNPC, CNOOC - владеют значительными долями в добывающих корпорациях многих стран континента. Китай вложил в экономику Судана (крупного экспортера нефти в КНР) 4 млрд. долл., списав более 80 млн. долл. долгов. С Венесуэлой Китай заключил долговременные соглашения о поставках нефти и газа, а также приобрел право на разработку нефтяных месторождений сроком на 20 лет. (Аналогичный контракт на разработку нефтяного месторождения был заключен и с Перу).

Эта стратегия позволяет Китаю инвестировать большие средства в экономики развивающихся стран, усиливая там свое политическое присутствие. В период мирового финансового кризиса Китай оставался единственным государством в мире, которое продолжало покупать акции и лицензии на разработку углеводородных и иных ресурсов. А высокий уровень потребления нефти в КНР не позволил нефтяным ценам полностью обрушиться.

Газ: сильные позиции. Что касается природного газа (запасы 39 трлн. куб. м), то его потребление внутри страны и объемы импорта не критичны для китайской экономики, в отличие от нефти и угля. Доля мирового потребления газа за 30 лет реформ в КНР выросла с 1% до 2,7%. Однако внутреннее его использование носит больше "прикладной", нежели стратегический характер. В КНР построены новые внутренние (из Синьцзяна через весь Китай на юг до Шанхая) и внешние газопроводы. В декабре 2009 г. запущен трансазиатский газопровод Туркменистан-Узбекистан-Казахстан-Китай.

В связи с этим Китай может навязывать свою цену внешним партнерам по газовому бизнесу. Являясь выгодным потребителем туркменского газа, КНР не пошла на рыночные цены, заставив Ашхабад принять удобную Пекину контрактную цену - 170 долл. за 1000 кубометров. В этих условиях российским компаниям ("Газпром") трудно убедить китайцев согласиться на рыночные цены российского газа, планируемого к поставке по российско-китайскому газопроводу из Западной Сибири в КНР через Алтай.

Китайская энергетика на подъеме. Ее будущее за возобновляемыми источниками энергии - солнечной, ветряной и т.д. Однако, сколько времени и денег понадобится стране, чтобы вырваться из пут нефтяной и угольной энергетики - точно ответить на этот вопрос не сможет никто. Но, очевидно, что этот путь будет долгим, трудным и дорогим.

По информации - Новое Восточное Обозрение

21.05.2011