Владимир Одинцов

ТУРЦИЯ И ИЗРАИЛЬ - ДРУЗЬЯ ИЛИ ВРАГИ?

После того как в 1948 году был создан Израиль, важнейшим партнером на Ближнем Востоке для него стала Турция. Уже в 1949 году Анкара признала еврейское государство, установила с ним официальные связи, что свидетельствовало об ориентации внешней политики Турции. Два первых израильских премьер-министра Давид Бен-Гурион и Моше Шарет владели турецким языком.

Однако отношения между двумя этими странами за последние десятилетия весьма часто характеризовались то всплесками сближения, то дистанцирования, вплоть до появления весьма существенной волны антиизраильских настроений в турецком обществе, особенно после инцидента 2010 года вокруг «Флотилии свободы» — конвоя судов, который попытался прорвать израильскую блокаду сектора Газа.

Обращаясь к истории отношений Израиля и Турции, можно констатировать, что первое существенное их ослабление произошло после 1973 года, когда Анкара, под влиянием арабского нефтяного эмбарго, дистанцировалась от Израиля. Это охлаждение отношений длилось свыше двух десятилетий. В 1980-х годах антисемитские настроения в Турции усилились и стали звучать в программах некоторых партий. Главным идеологическим источником антисемитизма в Турции являлся исламизм, левый антисионизм и правый националистический экстремизм.

Затем Анкару вновь подтолкнуло к сближению с Израилем соглашение 1993 года между Тель-Авивом и ООП. Обе страны рассчитывали, что восстановление этого союза будет способствовать изменению стратегического баланса сил и геополитики на Ближнем Востоке, богатом нефтью. Кроме того, Израиль видел в этом возможность выхода из политической и экономической изоляции в регионе в надежде, что на сближение с Тель-Авивом пойдут и другие мусульманские страны.

Однако, несмотря на поддержку Западом этого сближения, такие страны региона, как Греция, Египет, Ирак, Иран, Ливия, Ливан, Сирия, Саудовская Аравия, Палестинская автономия стали обвинять Анкару «в заговоре сионистов и империалистов», особенно в подходе к ближневосточному урегулированию. Тем не менее Турция в этот период оценивала свои связи с Израилем как наиболее важные в сравнении с исламским миром, рассчитывая на их основе получить доступ к новым военным технологиям. Этому, в частности, способствовало установление тесного двустороннего военно-стратегического партнерства. Израиль же, со своей стороны, не прекращал воспринимать Турцию в качестве ведомого партнера, на которого он воздействовал в союзе с США.

Отношения между двумя странами начали вновь ухудшаться после прихода к власти в 2002 году исламской Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Эрдоганом, который взял курс на усиленную исламизацию турецкого общества. Реставрация роли ислама на государственном уровне означала для новой власти Турции постепенное возвращение этой страны к положению лидера суннитского мира, которым она была в период Османской империи, когда турецкие султаны исполняли функции повелителя правоверных — халифа.

Формально оставаясь союзниками, Анкара и Тель-Авив все чаще стали занимать диаметрально противоположные позиции в вопросах региональной политики, в частности в отношении американского вторжения в Ирак, действий на сирийском направлении. Эти отношения существенно обострились весной 2004 года, после выступления Эрдогана с резкими заявлениями по поводу силовых методов Израиля в ближневосточном урегулировании. После ликвидации израильскими спецслужбами шейха Ясина и его преемника А.Рантиси, являвшихся лидерами ХАМАС, турецкий лидер даже назвал политику Израиля близкой к «государственному терроризму». Дополнительной вспышкой антиизраильских настроений в Турции стали события вокруг Ливана летом 2006 года, боевые действия израильской армии против «Хезболлы» и вторжение Израиля в южные районы Ливана. Еще больший накал враждебности в отношении Анкары к Тель-Авиву произошел в январе 2009 года, во время войны между Израилем и ХАМАС. Ухудшение отношений Израиля и Турции происходило на фоне жесткой риторики турецких властей по палестинской проблеме.

В этих условиях, а также на фоне бесспорной важности для Вашингтона геостратегического положения Турции и ее членства в НАТО, при одновременной постоянной поддержке Израиля, приобрел весьма важное звучание вопрос: на защиту кого встанут США в случае открытого военного противостояния между Турцией и Израилем?

И вот в 2015 году, при посредничестве американской стороны, Турция и Израиль заключили договоренности, согласно которым Анкара приняла на себя обязательства пресекать на своей территории любую деятельность палестинских группировок, которые планируют нападения на еврейское государство.

Однако эти договоренности и настойчивость Вашингтона не смогли улучшить взаимоотношения между Израилем и Турцией. Как отметило недавно издание The Telegraph, Анкара не изменила своего отношения в поддержке палестинцев. Заместитель председателя политбюро ХАМАС Салех аль-Арури свободно перемещается по Турции, хотя в 2018 году США объявили о награде в 5 млн долл. за информацию о его местонахождении. По информации израильского и египетского разведсообщества, в 2018 году свыше десяти членов ХАМАС переехали из сектора Газа в Стамбул. По данным британского издания, организацией атак на еврейское государство члены палестинской группировки занимаются, в том числе с турецкой территории, при молчаливом согласии Анкары, что «придает новый оттенок регулярным столкновениям в секторе Газа».

Министерство иностранных дел Турции 19 декабря опровергло эти обвинения британцев, напомнив, что с точки зрения Анкары, ХАМАС является не террористической группировкой, а движением, победившим на последних парламентских выборах, и связи с ним будут поддерживаться.

Но противоречия между двумя странами стали углубляться в последнее время не только в вопросах ближневосточного урегулирования и в отношении к палестинцам.

Все последние месяцы именно Израиль лоббировал в Вашингтоне решение отказать Анкаре в участии в программе создания истребителей пятого поколения F-35 после того, как Турция закупила российские зенитные ракетные комплексы (ЗРК) С-400, призналось англоязычное издание The Times of Israel. Главный мотив политического руководства еврейского государства — сохранить своё качественное военное превосходство в ближневосточном регионе, что обеспечивает, помимо прочего, наличие именно на вооружении Израиля новейших истребителей-бомбардировщиков, а не у его противников.

Весьма важным моментом в ухудшении отношений между Израилем и Турцией в последний период стала также израильская поддержка сирийских курдов.

Израиль, в противоположность Анкаре, рассматривает возможный крах курдского влияния на севере Сирии негативным и опасным сценарием для себя, опасаясь усиления проиранских элементов в регионе. Именно по этой причине израильтяне поддерживают военные, разведывательные и торговые связи с курдами с шестидесятых годов XX века, рассматривая эту этническую группу в качестве буфера против своих врагов. Ещё в октябре премьер-министр Биньямин Нетаньяху предложил гуманитарную помощь «доблестному курдскому народу», заявив, что тот столкнулся с угрозами «этнической чистки» со стороны Турции и её сирийских союзников. В октябре десятки офицеров запаса Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) подписали петицию в соцсети Facebook, призывающую власти еврейского государства оказать в том числе и военную помощь курдам Сирии, которые в настоящее время «противостоят вторжению турецких войск на северо-восток арабской республики».

Учитывая особенно чувствительную реакцию официальной Анкары на попытки внешних игроков поддерживать сирийских курдов, не стало неожиданным процитированное израильским информационным порталом I24 и ливанским медиаресурсом Al-Masdar заявление в ноябре министра иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу:

«Израиль с группой других стран вынашивал планы по созданию на севере Сирии террористического анклава. Они хотели там создать террористическое государство. Но мы эти планы сорвали».

Кроме того, на фоне превращения Анкары из союзника еврейского государства в одного из его самых яростных критиков и противников, сегодня Израиль как никогда близок к другому антитурецкому шагу — официальному признанию, вслед за США, геноцида армян. Активных сторонников такого шага сегодня мы видим в обоих противоборствующих лагерях израильской политики. За него с равным рвением выступают и видные деятели правой партии «Ликуд», включая спикера Кнессета Юлия Эдельштейна, и лидеры левоцентристских партий «Мерец» и «Еш Атид», что вряд ли будет способствовать улучшению двусторонних отношений между Израилем и Турцией.

Сегодня ситуация во взаимоотношениях между Турцией и Израилем совершенно иная, чем была четыре десятилетия назад. Она стала более накаленной и запутанной. Но главное – чтобы она не стала возбудителем нового регионального конфликта, в том числе вооруженного.

Владимир Одинцов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

Источник - Новое восточное обозрение

27.12.2019