Василий Молодяков

ДЛЯ УСТАНОВЛЕНИЯ БОЛЕЕ ПРАКТИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ

Состоявшаяся недавно в Москве и вызвавшая резонансный отклик в российских СМИ научно-практическая конференция "Курильские острова в международных отношениях" побуждает ещё раз обратиться к урокам русско-японского сотрудничества столетней давности.

Русско-японская война 1904 - 1905 гг. закончилась Портсмутским мирным договором, который был тяжелым для нашей страны, но - в отличие от Версальского "мира" - не делал новый конфликт неизбежным. Россия и Япония остались соседями, которым надо было сотрудничать друг с другом. Наиболее дальновидные и прагматичные токийские политики, вроде первого президента компании Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМЖД) Симпэя Гото (1857 - 1929), смотрели дальше. Историк Л.Н. Кутаков писал: "Перед Японией стоял вопрос о выборе дальнейшего пути: вместе с Россией против США или вместе с США против России. Гото лучше, чем кто-либо другой, видел, что последний путь неприемлем для японских капиталистов. Этот путь означал подчинение Японии гораздо более мощному и агрессивному американскому империализму. Сближение с Россией не создавало такой угрозы".

В качестве президента ЮМЖД, созданной весной 1906 г., Гото сразу же начал контакты с Россией, в которой видел не столько врага и конкурента, сколько потенциального партнера в экономическом освоении Маньчжурии и союзника в противостоянии экспансии других держав. Он пришел к выводу, что для обеспечения политической, экономической и военной безопасности Японии необходимо сочетать укрепление ее позиций на материке и сотрудничество с Россией на основе принципа раздела сфер влияния, чтобы предотвратить возможные конфликты в будущем.

Портсмутский договор подготовил почву для эволюции двусторонних отношений в сторону сотрудничества: он не решил и не мог решить всех имевшихся проблем, но создал условия для их урегулирования по взаимному согласию. Именно в российско-японском партнерстве Гото видел гарантию политической стабильности в регионе, которая была необходимым условием его освоения и развития. Именно в союзе с Россией он видел возможность успешно противостоять не только европейской, но и американской экспансии в Китае, прикрывавшейся лозунгами "открытых дверей" и "равных возможностей" (доктрина Хэя").

15 (2) ноября 1907 г. российский посланник в Токио Юрий Бахметев писал министру иностранных дел Александру Извольскому: "Энергичный и влиятельный управляющий Маньчжурской железной дорогой с самого начала нашего знакомства неоднократно говорил мне о своем стремлении развить сношения между Россией и Японией на той почве, которая, по его мнению, представляет наибольшие залоги успеха, - на чисто практических основах обмена товаров и создания обоюдного торгового доверия. Недавно состоявшееся соглашение (торговый договор и рыболовная конвенция, подписанные 28 (15) июля 1907 г. - В.М.) облегчает ему этот нелегкий и до сих пор мало торный путь, и он убежден, что это соглашение может быть разработано именно на том деле, которым он руководит; вследствие этого он желал бы без потери времени доказать, что наше сближение, так радостно принятое в Японии, есть не только чисто политический уговор, но может послужить основой для установления более практических, специальных связей, обоюдных интересов".

В качестве первого шага Гото предложил разместить в России заказ на рельсы - сначала для ЮМЖД, потом, если дело пойдет на лад, для всех казенных железных дорог страны. Производство рельсов в Японии началось только в 1901 г. и покрывало меньше половины потребностей. Гото сообщил, что сначала намерен послать в Россию своих людей для сбора информации, а в феврале 1908 г. поедет туда сам и "предполагает пробыть недели две в Москве и месяца два-три в Санкт-Петербурге". При этом он особо просил посланника держать их разговор в строжайшей тайне даже от собственной канцелярии (Бахметев просьбу исполнил и послал министру личное письмо, написанное от руки), чтобы об этом раньше времени не узнали ни русские заводчики, которые могли завысить цены, ни тем более конкуренты-иностранцы - в Лондоне, Берлине и Вашингтоне.

Документы показывают, что Гото обратился с этим предложением к Бахметеву не по своей инициативе. Встречу организовал агент российского министерства финансов в Токио Григорий Виленкин. 15 (2) октября, за месяц до письма Бахметева, он докладывал министру финансов Владимиру Коковцову: "Находя, что теперь представляется наиболее удобный момент для поощрения нашего вывоза в Японию, я полагал, что было бы полезно обратить на этот факт внимание японских государственных людей, имеющих известное соприкосновение с Россией, и мой выбор остановился на бароне Гото: С момента назначения на пост президента Южно-Маньчжурской дороги он всячески старается выказать свое к нам расположение. В частном разговоре с бароном Гото я, отдавая должное заключенным договорам, между прочим заметил, что истинное значение их оба государства сумеют оценить лишь тогда, когда они будут проведены в практическую жизнь и когда оба государства убедятся в выгодности оных для обеих сторон: Если же торговые сношения ограничатся одним лишь ввозом японских товаров в Россию, то трудно ожидать, чтобы они имели широкую будущность; необходимо позаботиться и о ввозе русских товаров в Японию, и в этом отношении он в качестве президента Южно-Маньчжурской дороги мог бы много содействовать ввозу из России в Японию".

Отметив активизацию японского железнодорожного строительства на континенте, Виленкин писал: "На постройку означенных линий потребуется большое количество рельс, и ему (Гото - В.М.) теперь представляется удобный случай завязать непосредственные торговые сношения с Россией и параллельно с заказами американским и английским заводам дать часть заказов русским рельсопрокатным заводам, которые выполнят заказ не хуже иностранных заводов. На это барон Гото возразил, что он вполне разделяет высказанные мною взгляды на необходимость обоюдности выгод при развитии торговых сношений, и при этом добавил, что он не имеет понятия о том, что русские заводы могут конкурировать с американскими и английскими, и просил меня дать ему имеющиеся у меня данные о русских заводах, которыми я его снабдил, и обещал дать ответ через несколько дней. Вчера он сообщил мне, что он выслушал мнение некоторых членов "генро" по этому предмету и они с ним вполне солидарны, и потому он решил приехать в Россию в конце февраля, чтобы лично ознакомиться с нашими заводами и, если условия подойдут, дать им заказы на доставку рельс как для Южно-Маньчжурской дороги, так и для японских казенных железных дорог; при этом он просил меня держать этот факт по возможности в тайне до его приезда в Россию, так как иначе это может стать достоянием иностранной прессы. Барон Гото, по-видимому, находится, под свежим впечатлением нападок английской прессы и английских заводчиков, упрекавших Японию в том, что последний заем для Южно-Маньчжурской дороги она реализировала в Англии, вырученные же по займу деньги она истратила в Соединенных Штатах, отдав почти весь последний заказ американским заводчикам".

"Барону Гото стоило немало трудов, - пояснял Бахметев Извольскому, - чтобы превозмочь предрассудки некоторых членов гэнро (совет государственных старейшин - В.М.): но он, наконец, успел заручиться их согласием - несмотря на то, что англичане, на основании союза (англо-японский союз 1902 г. - В.М.), считают, что имеют право монополизировать все подобные заказы или, по крайней мере, не допускать их в других странах без своего одобрения". С англичанами все понятно: они считали, что в 1902 г. "снизошли" до союза с Японией, а потому та не должна ничего делать без их ведома и одобрения, тем более поддерживать Россию государственными заказами.

Коковцов заинтересовался японскими предложениями. Из-за болезни Гото не смог приехать в Россию в начале 1908 г., как поначалу планировал, но от намеченного не отказался. "Личность барона Гото, его ум и энергия, - сообщал Бахметев министру 17 (4) апреля 1908 г., когда вопрос о поездке уже был решен, - выказанные им во время службы на Формозе в качестве помощника по гражданской части генерал-губернатора и составившие ему весьма лестную репутацию, делают его одним из самых влиятельных японских политических деятелей в вопросах, касающихся Маньчжурии. Я убежден поэтому, что из посещения бароном Гото Санкт-Петербурга мы можем извлечь весьма существенную пользу как для интересов Китайской Восточной железной дороги и русского дела в Маньчжурии, так и для дальнейшего закрепления тех сношений с Японией, которые создались для нас заключением с нею политического соглашения, торгового договора и рыболовной конвенции".

Гото выехал из Токио 21 апреля 1908 г. и 13 мая (30 апреля) прибыл в Петербург. В столице Российской империи он встретился с главой правительства Петром Столыпиным, Коковцовым, Извольским и министром путей сообщения Николаем Шауфусом, обсудив с ними перспективы двусторонних отношений, а также посетил Государственный Банк, Экспедицию заготовления государственных бумаг и два вагоностроительных завода в Риге. 18 (5) мая в два часа дня он был принят императором Николаем II в Царском Селе, а позже получил от него орден Белого Орла.

Президент ЮМЖД, ценивший слова, но предпочитавший дела, приехал не с пустыми руками. Еще 21 (8) апреля Извольский уведомил Коковцова о сообщении консула в Дайрене Николая Роспопова: "Японцы убедились в невыгодности резкого противодействия иностранной предпринимательской деятельности в Южной Маньчжурии и обнаруживают готовность идти на известные уступки... Для нас такая тенденция Японии представляет некоторое значение, так как дает нам возможность проникнуть в закрытые доселе южно-маньчжурские рынки, хотя... главные выгоды выпадут при этом на долю японцев".

Съездил Гото не зря - и дело даже не в успешном размещении заказа на рельсы. Он лично познакомился с русскими министрами и многими влиятельными людьми. 19 (6) мая 1908 г. правление Китайской Восточной железной дороги (КВЖД) и Русско-Китайский банк - главные партнеры ЮМЖД - дали обед в его честь в одном из лучших ресторанов столицы - у Эрнеста на Каменноостровском проспекте. Список участников показывает, что на встречу собрался весь "цвет" чиновной и деловой России. Произносились речи, провозглашались тосты. Ответ гостя, опубликованный в "Санкт-Петербургских ведомостях" два дня спустя, не только выходит за пределы обычных светских любезностей, но заслуживает особого внимания и сегодня:

"Несмотря на то, что географическое положение России и Японии уже по самой своей природе показывает, что оба государства должны придти к тесному сближению, до сих пор, из-за отсутствия путей сообщения, оба государства не могли достичь этой цели. Теперь же, благодаря могущественной России, прямое и быстрое сообщение между Европою и Азией устроено. Время тесного сближения обоих государств уже наступило, и еще один шаг - обе соседние нации должны пойти от души рука об руку. Это послужит не только для блага обоих народов, но и для блага всех наций. Кроме того, совершенно естественно, что мы, неопытные в международных железнодорожных сообщениях, должны учиться у России, опытной и талантливой в этом деле. Очень любезный и сердечный ваш прием показывает, что Россия как великая держава желает развития всемирного блага и не жалеет своих трудов, чтобы учить нас. Но, само собою разумеется, господа, не будь вашей доброты, невозможен был бы такой любезный прием, за что я от всей своей души благодарю вас. Железные дороги и банки столь же необходимы для развития и укрепления торговли и промышленности, как две пары колес для вагонов. Как ваше сиятельство указали, Русско-Китайский банк является одним из самых главных нервов торговли и промышленности на Дальнем Востоке и имеет громадное значение для процветания экономических тесных сношений между обеими нациями. Нетрудно понять блестящий результат совместной дружной работы. Я и мои спутники покорнейше просим вас, чтобы вы продолжали свое дружелюбное отношение к нам и не отказывались учить нас еще многому. Ваше сочувствие и содействие, опять повторяю, имеет большое значение не только для блага Дальнего Востока, но для блага всего мира".

Днем раньше банкет в честь Гото состоялся в резиденции Коковцова. Министр финансов чествовал гостя как последовательного сторонника сотрудничества двух стран:

"Не могу не высказать, с какою симпатией мы относимся к чувствам, побудившим барона, оставить на время руководство ответственным и сложным предприятием, которым он управляет с таким выдающимся умением и успехом, и предпринять утомительное путешествие. Я искренне убежден, что в основе этих чувств лежит желание содействовать сближению между Японией и Россией на почве экономических интересов вообще и в частности тех, которые связаны с железнодорожными предприятиями на Дальнем Востоке... Я искренне желал бы, чтобы ознакомление барона Гото с нашей родиной, с ее торговлей и промышленностью послужило к развитию и укреплению торговых сношений между Японией и Россией, к усилению их товарооборота и на пользу промышленности обеих стран, - а в настоящий век, век экономического и культурного прогресса, торгово-промышленные связи наций служат не только к развитию их благосостояния, но и являются лучшим залогом в деле мира и взаимных дружеских отношений".

Гото отвечал:

"Когда я получил пост председателя общества Южно-Маньчжурской железной дороги, уже был глубоко убежден, что хотя пространство Южно-Маньчжурской железной дороги коротко, но она может служить как одно звено главнейших линий всего мирового сообщения при совместной дружной работе с российскими железными дорогами. Поэтому я тогда уже решил приехать в Великую Российскую Империю и учиться у ней, опытной в международных железнодорожных сообщениях... Я искренне желал бы остаться, по крайней мере, несколько месяцев в любезной России, чтобы познакомиться с нею, с ее торговлей, промышленностью и художеством, и передать обо всем этом своим землякам; но в данный момент, к глубокому сожалению, обстоятельства не позволяют мне на долгое время остаться - но имею честь сообщить вам, ваше высокопревосходительство, что я непременно приеду опять, непременно опять приеду. Ознакомление с Россией и с ее торговлей и промышленностью непременно послужит к развитию и укреплению торговых сношений между Россией и Японией. Международная дружба вообще зависит от дипломатического договора и разных формальностей, но, разумеется, этого недостаточно. Непременно нужно провести на практике дух договоров. К нашему счастью, в прошлом году русско-японский договор был заключен, и фундамент железнодорожной связи уже заложен. Но без настоящей экономической связи нельзя сказать, что государственная дружба существует на самом деле. Поэтому-то я от всей своей души желаю вместе с удобным соединением российской и японской железных дорог также развития и укрепления торговых сношений между Россией и Японией. Это не только благо обеих соседних наций, но и благо всего мира".

Разумеется, главные вопросы решались не на банкетах, а во время деловых встреч, но о них известно немного. 16 (3) мая Гото заключил важную договоренность с заместителем председателя правления КВЖД Александром Вентцелем - главным лицом дороги в Петербурге. Пост председателя правления, предназначенный представителю Китая, с 1900 г. оставался вакантным, а непосредственное руководство стальной магистралью осуществлял находившийся в Харбине управляющий - генерал Дмитрий Хорват. Содержание договоренности было следующим:

1) Открывается прямое сообщение между ЮМЖД и КВЖД как часть великой транспортной артерии между Европой, Азией и Америкой.

2) Дайрен - как ворота в Европу - должен быть оснащен всем необходимым.

3) Для обеспечения прямого сообщения КВЖД обязуется пустить дважды в неделю скорый поезд от Ируктска до Куаньченцзы и обратно, связанный со скорыми поездами, которые курсируют между Владивостоком и Москвой и Петербургом, а также улучшить сообщение между Харбином и Куаньченцзы, обеспечив этот участок вагонами первого и второго класса не хуже, чем те, которые используются на линии Владивосток-Петербург.

4) Обе дороги устанавливают тарифы таким образом, чтобы избежать ненужной конкуренции.

5) Для установления указанных тарифов КВЖД и ЮМЖД назначат уполномоченных для скорого обмена мнениями.

6) В дальнейшем будет достигнута договоренность о соединении наземных и морских путей по мере завершения систем наземного транспорта и увеличения объемов пассажирских и грузовых перевозок.

Гото был удовлетворен итогами поездки и, вернувшись домой, сердечно благодарил Извольского и Коковцова. "Почетный и любезный прием, оказанный Барону Гото в России, и Милостивое награждение его высоким орденом, - писал Бахметев в Петербург 13 июня (30 мая) 1908 г., - не только польстили столь чуткому самолюбию японцев, но возбудили и более серьезный отголосок в стране, в особенности в финансовых и торговых кругах, надеющихся... что политическое сближение между нашими государствами также создаст и установит прямой обмен товаров между нами, без существовавшего до сих пор немецкого и китайского посредничества, наживающегося на счет обоих и не приносящего им никакой пользы. Все уповают, что переговоры... приведут к дружескому соглашению по главным пунктам и что торговое движение через Северную Маньчжурию и Сибирь в скором времени увеличится: Заказ Бароном Гото рельсов в России может служить первым доказательством желания его избавиться от западно-европейской и американской промышленной опеки и иметь дело непосредственно с нами".

Карл Хаусхофер, в то время баварский военный атташе в Токио, выделял Гото как наиболее последовательного сторонника сотрудничества континентальных держав по оси Берлин - Петербург - Токио. "Отец геополитики" любил повторять его слова: "Вспомните о русской тройке. В ней над санями вы видите большую дуговую упряжь с бубенцами, а в центре идет крепкий, норовистый и вспыльчивый конь, выкладывающийся больше всех, но справа и слева бегут две лошади, которые сдерживают коня посредине, и такая тройка в состоянии ехать". Актуально и сегодня. Но много ли в нынешней Японии политиков, подобных барону Гото?

_________

Василий МОЛОДЯКОВ - доктор политических наук.

По информации "Фонд стратегической культуры"

23.10.2009